Дробницкий О.Г.

, а младше Пиама Гайденко, Эрик Соловьев, Юрка Бородай, Олег Дробницкий, Слава Шестаков. И вот собеседование. Я смотрю: вокруг московские ребята, а я из деревни. Страшно переживаю. И вдруг Сашка Володин завел разговор о том, что спрашивали. Сашка вообще

Маркса, Ленина, Герцена? И.П.: Нет, ими занимался ИМЭЛ. Мы издавали все книги. Скажем, кто из вас знает Дробницкого? Д.Л.: Дробницкого? Это который этик? Который на самолете разбился? И.П.: Да-да. Вот я издал первую книгу Дробницкого, первую книгу Михайлова. А что значит издать в Политиздате книгу? Это значит обеспечить человеку дорогу в науке.

. Так скажем. О.З.: На кафедре этики. Ну и Дробницкий в институте. А.Г.: Дробницкий. Да, я помню, последняя когда встреча, Дробницкий пришел на кафедру, по-моему в 73-м, незадолго, кстати, перед его гибелью, он пришел, чтобы взять отзыв на свою работу

О.З.: Вы вспомнили слова Дробницкого о том, что вы совершили грехопадение, и речь идет о сути этого грехопадения: этик-философ начинает задаваться вопросом, что есть мораль. Вы согласны здесь с Дробницким, что это своего рода грехопадение

мне: «Ну, Вадим, ты на семь лет отстал, уже не нагонишь». Многие из нашего выпуска к тому времени уже, действительно, успели защититься, а защититься тогда было намного сложнее, чем сейчас. В Институте я сдружился с О. Г. Дробницким. О Дробницком ничего